Муж сообщил в милицию об участии своей жены в акции протеста, после этого они развелись, рассказала Hrodna.life медиатор Елена Валюкевич. Такие специалисты обычно решают споры о бизнесе или наследстве. Но теперь к ним стали обращаться за помощью белорусы, чтобы уладить «политические» конфликты в семьях, между знакомыми, с властями или военным. В Волковыске чиновники согласились на уступки протестующим, но оштрафовали самого медиатора, который вел встречу. В другом городе силовики от переговоров отказались вовсе. Редакция Hrodna.life узнала о новом опыте в работе практикующих медиаторов.
Медиация — это способ решения споров без суда в формате переговоров между участниками конфликта. Их ведет независимый посредник — медиатор. Он помогает найти выход, который устроит каждую из сторон. Чаще всего медиаторов приглашают для решения бизнес-споров и вопросов, связанных с наследством, отношениями после развода (раздел имущества, порядок общения с детьми). В 2013 году в Беларуси был принят закон «О медиации», с тех пор свидетельства медиаторов получили 865 человек (данные на август 2020 — ред. Hrodna.life).
В «политических» конфликтах нет конкретного предмета спора. Это не классическая, а восстановительная медиация. Главная цель переговоров — восстановить отношения, коммуникацию, рассказала Hrodna.life директор Республиканского общественного объединения «Белорусская лига семейных медиаторов» Оксана Шульга.
Если молчать о политике — конфликт все равно случится
В практике у Оксаны Шульги успешный опыт «политической» медиации.
— Осенью ко мне обратилась знакомая, она поссорилась с мамой. Дочь выступала за перемены, ходила на протестные марши. У мамы было противоположное мнение. Женщины не разговаривали больше месяца.
Сессия, по признанию медиатора, была эмоциональной. Приходилось «переводить» слова мамы и дочери: называть чувства, которые они испытывают, помогать понять, что стоит за теми или иными высказываниями.
— Если кто-то говорил агрессивно, я спрашивала: «Вы сейчас злитесь, что именно вас злит в этой ситуации?» Потому что за злостью, гневом часто стоят тревога, боль и страх. Мы говорили о том, что может произойти, если отношения не восстановятся. И постепенно понимали, что это будет плохо для всех. Медиация длилась почти четыре часа, потом обе они долго плакали.
На самом деле причиной ссоры оказались не разные политические взгляды, а переживания друг за друга. Мать говорила, что злилась на дочь, потому что сильно за нее переживала. Но она не могла донести это конструктивно. Дочь прочла это как непонимание и обвинила мать в том, что та ее не поддерживает.
Читайте также: «Бярыце паўзу». Як сям’я з Гродна жыве з рознымі палітычнымі поглядамі і што пра гэта думае псіхолаг
Оксана Шульга считает, что даже если в семье есть существенные разногласия — важно не уходить от болезненных моментов. Когда острые темы не обсуждаются, чтобы не провоцировать ссоры, все равно накапливается напряжение, снижается уровень доверия. И конфликт рано или поздно случится.
— Почти все конфликты развиваются по одной лестнице: люди не ищут выход, а начинают разбираться, кто виноват. В медиации мы не оцениваем, не осуждаем, не критикуем, а рассматриваем саму ситуацию. Даем людям возможность осознать то, что они чувствуют, проговорить это, донести друг до друга. Но это не то же самое, что сеанс у психолога. Это технология выхода из конкретной ситуации. С психологом люди прорабатывают глубинные внутренние конфликты.
Ссоримся, когда ждем одобрения
Супруга силовика из Гродно обратилась на медиацию, чтобы решить разногласия с мужем, рассказал Hrodna.life медиатор из Волковыска Станислав Ботвин. Пара поженилась летом, накануне выборов. Жена хотела спасти брак. Однако дальше предварительной беседы не продвинулись. Муж на медиацию не пришел.
Сейчас медиатор работает с семьей из Волковыска. Брат и сестра разошлись в политических взглядах и теперь не разговаривают. Сестра поддерживает протесты, брат работает в правоохранительных органах. В конфликт оказались втянуты родители.
Ситуация в обществе сказалась на отношениях, потому что затронула базовую потребность в безопасности, считает председатель правления Республиканского общественного объединения «Белорусская лига семейных медиаторов» Елена Степанова:
— Кто-то видит безопасность в том, чтобы жить, как привыкли. Другие, наоборот, думают, что активные действия помогут защитить себя и детей. Чувствительность этой темы связана еще с тем, что нам важно одобрение близких людей. А близкие, бывает, не просто осуждают, но осуждают жестко и агрессивно. Это задевает человека, вызывает непонимание и ответную реакцию.
Читайте также: Мат не дапаможа. Псіхолаг — пра тое, чаму абражаць жонак міліцыянераў у сацсетках — бессэнсоўна і неканструктыўна
Жена пошла на митинг — муж позвал милицию
Больше всего раскол в обществе сказался на семьях, где уже были внутренние конфликты. Семейные медиаторы отмечают, что политическая повестка стала всплывать как одна из причин, которая ускоряет развод.
Медиатор из Минска Елена Валюкевич пыталась помочь паре в состоянии развода. В семье двое взрослых детей, они принимали участие в акциях студентов и медиков. У мужа и жены было разное отношение к этим событиям. Отец считал, что нельзя участвовать в протестных маршах, мать поддержала детей и стала ходить вместе с ними. Медиация смогла их примирить, но потом на фоне общественных событий снова начались ссоры. После одного из шествий муж написал на жену заявление в милицию. Брак сохранить не удалось.
— Крайне редко можно говорить, что семья распадается на основе политических разногласий. Все равно для этого должны быть какие-то предпосылки. Но такие ссоры — это катализатор, — говорит Елена Степанова.
За медиацию судили по статье
В августе Центр «Медиация и право» в открытом письме к белорусам заявил о готовности организовать диалог. Сообщества медиаторов обращались в городские администрации и общественные объединения, рассказала Оксана Шульга.
Прецедент переговоров между протестующими и властями с участием медиатора был создан в Волковыске. На центральной площади города прошла двухчасовая беседа. По ее результатам в тот же день выпустили всех задержанных. Медиацию проводил Станислав Ботвин.
— 14 августа в городе было шествие, вышло около 4 тысяч человек. Протестующие пришли к райисполкому. Люди, зная, что я медиатор, попросили меня вести эту встречу. Сначала было много эмоций. Я оговорил формат беседы — подчеркнул, что будем говорить без оценок. Постепенно от претензий перевел разговор к вариантам решений - и это был ключевой момент, после него пошел прогресс.
Читайте также: Гродзенцы паспрабуюць размаўляць з уладамі. Каб зразумець, як гэта зрабіць, зладзяць хакатон
Власти Волковыска разрешили горожанам выходить на мирные акции и гарантировали, что никто из присутствовавших на переговорах не будет привлечен к административной ответственности. Единственный, кого осудили за эту встречу, оказался сам медиатор. Через два месяца после событий на площади Станислав Ботвин получил штраф по статье 23.34.
— В начале августа местные власти не понимали, что делать. Но очень быстро им спустили указания, и переговоры стали невозможными. Чиновники не могут выступать в них субъектом, потому что выполняют инструкции сверху. Для многих было удивлением понять, что ни начальник РОВД, ни председатель райисполкома ничего не решают.
Читайте также: «Диалог» с властью: как гродненским активистам рассказали про «философию неудачника«
Силовики от разговора отказались
Сейчас около 40 белорусских медиаторов объединились в группу «Круги исцеления». Они на общественных началах пытаются наладить диалог за рамками семейной медиации, между социальными группами.
— Был запрос на медиацию из небольшого города — там дислоцируется бригада, которая участвовала в подавлении протеста, — рассказывает Оксана Шульга. — Обратились местные жители, они хотели поговорить с силовиками. Там напряженная ситуация, потому что все друг друга знают. Хотели вывести на разговор представителей воинской части, но безрезультатно.
Станислав Ботвин пробовал наладить отношения в одной из школ Волковыска. Детей обязали подписаться на журнал МЧС «Юный спасатель». В одном из классов родители разделились: большинство не хотели это делать, в том числе по политическим мотивам. Четыре человека поддержали администрацию. Родители ссорились, дошло до оскорблений. Группа, которая была за подписку, от медиации отказалась.
Чтобы преодолеть раскол, важно восстанавливать коммуникацию на уровне таких небольших общественных групп, коллективов, считают медиаторы из «Кругов исцеления».
— В обществе сейчас накапливается напряжение, этот отложенный конфликт рано или поздно надо будет разрешить, — уверен Станислав Ботвин. — Люди живут рядом, им придется восстанавливать коммуникацию. Какой-то диалог все равно придется начать.
Как разговаривать о политике, чтобы не поссориться
О том, как эффективнее донести свое мнение до «политических оппонентов» среди близких, знакомых или в соцсетях, рассказала Hrodna.life Оксана Шульга.
- Важно выслушать собеседника, даже если вы с ним не согласны. Нельзя осуждать или давать оценки. На любое явление можно посмотреть с разных позиций, и каждый имеет право высказать то, как он это видит.
- Нужно убедиться, понимаете ли вы позицию собеседника. Для этого надо перефразировать его сообщение («правильно ли я понимаю, что…», «ты имел в виду, что…»). Когда люди таким образом «переводят» чужую идею или аргумент, часто оказывается, что они это делают неправильно, а собеседник имел в виду что-то другое.
- Надо учиться замечать и анализировать свои эмоции. Если во время разговора начинаете злиться, то стоит остановиться и подумать: «Почему я злюсь, какая из моих потребностей в данный момент нарушена?»
- Самый лучший способ убеждения — задавать человеку такие вопросы, чтобы он сам начал анализировать свою позицию. Вопрос «почему» («почему вы так думаете?») считается не очень корректным, потому что заставляет оправдываться. Правильнее спросить: «откуда у вас эта информация?», «на основе чего вы сделали такой вывод?», «какие факты могут это подтвердить?», «приведите пример». Важно апеллировать к фактам. Чем конкретнее вопросы — тем лучше.
