С 21 декабря Беларусь закрыла наземные границы на выезд. Покинуть страну можно будет только через аэропорт в Минске. Официально власти называют это «ограничительными мероприятиями» для снижения распространения COVID-19. Журналист Hrodna.life записал истории гродненцев, которые успели выехать из Беларуси до вступлению в силу новых норм. Герои этих историй опасаются за свою безопасность, поэтому в тексте не указаны их фамилии.
Андрей, зубной врач
Андрей работал стоматологом в одной из государственных клиник Гродно. Он бесплатно оказывал помощь пострадавшим на акциях протеста. Сам был на маршах в Гродно и Минске, его задержали 27 сентября. Получил трое суток ареста и сидел в Жодино. Из Беларуси уехал с женой 13 декабря.
«Меня задержали на одной из акций в Минске. После этого в стоматологии начались проверки, в том числе по теме помощи пострадавшим. Решили с женой уехать в Польшу. Пострадавшего [которому Андрей помогал в августе — ред.] сейчас курирует коллега в стоматологии».
Переезд границы у семьи Андрея занял всего 40 минут. Польские пограничники спрашивали у гродненцев про Лукашенко, а также тщательно проверяли вещи в машине.
«Сейчас сидим на карантине в Варшаве. Сделали резюме стоматологов и будем рассылать по клиникам, где нужны ассистенты. Нам уже предложили работу русскоязычными врачами в Познани».
Игорь, офицер Вооруженных сил
Игорь работал в одной из воинских частей Гродно, участвовал в мирных акциях протеста. Выехал с женой по гуманитарной визе 14 декабря. С переездом гродненцу помогли беларусские фонды солидарности.
«Решили уехать из Беларуси, потому что не устраивал уровень жизни, мы понимали, что будет только хуже. Также были определенные опасения с моей стороны, так как я участвовал в мирных шествиях, еще работая в Вооруженных силах. После моего задержания командование части намекнуло, что когда я уволюсь, они могут ограничить мне выезд за границу, если вдруг решу снимать видео или давать интервью, которые порочат честь армии».
После выборов командир соединения, в котором служил Игорь, собрал подчиненных на совещание и сказал: «Кто имеет другие взгляды на происходящее в стране и не поддерживает правительство, пишите рапорты на увольнение». Тогда Игорь принял решение уйти.
«Нашей стране не нужны инициативные и здравомыслящие люди, а нужны послушные исполнители. Там, где я служил, много хороших офицеров, прапорщиков и военнослужащих по контракту. Но они не могут уволиться, в силу различных обстоятельств. Это кредитное жильё, жены в декрете, а кому-то просто осталось немного до пенсии».
Игорь уверен, что среди младшего офицерского состава, до капитана включительно, больше сторонников перемен, чем среди старшего офицерского состава.
Проблем на границе у Игоря и его жены не было. За помощь в переезде он благодарит беларусские фонды: BY_SOL, BY_HELP и INeedHelpBy.
Читайте также: «Сегодня я лежу на лопатках». Что гродненцы думают о закрытии границы, и что говорят эксперты
Диана, торговый представитель
Осенью 2020 года торговый представитель из Гродно Диана уволилась с работы и присоединилась к протестному движению, ходила на марши. 17 декабря она пересекла границу по гуманитарной визе.
«Как только появилась новость, что дается 10 дней на выезд из Беларуси, мне позвонила подруга и мы стали готовиться к переезду».
Диана говорит, что границу пересекла быстро. Беларусские пограничники лишь спросили, куда и зачем она едет. Польская сторона сразу же предложила помощь.
«У поляков стояли немного дольше, но никаких проблем не было. Отвели в сторонку и беседовали из-за гуманитарной визы. Спросили, как я пострадала, и есть ли мне где жить в Польше. Как я поняла, у них есть возможность оказать какую-то помощь беженцам из Беларуси. Я отказалась, так как заранее решила все эти вопросы».
Пока у Дианы нет планов возвращаться домой. Рассматривать варианты возвращения она будет, когда ситуация в стране станет налаживаться.
Александр, работник табачной фабрики
Александр — единственный работник табачной фабрики в Гродно, который публично присоединился к общенациональной забастовке. Он с семьей уехал из Беларуси в Польшу по гуманитарной визе 18 декабря.
«Времени было мало, поэтому быстро продал машину и велосипеды. Собрали все, что могли унести на четырех детей, и в ноги. Беларусы на границе — ноль внимания. Поляки расспрашивали про причины бегства, про репрессии, ОМОН, суды, забастовку
Читайте также: Минфин: пересечение белорусской границы могут сделать платным — по 81 рубль с машины. Каких еще налогов ждать
Александр говорит, что если бы они не уехали, то у семьи начались бы серьезные проблемы. Ему важно было вывезти родных в безопасное место.
«Милиция на давала покоя, постоянно нас цепляли, СОПом [режим социально опасного положения для семей предполагает пристальное внимание разных государственных служб — Hrodna.life] грозили. Жену буквально за два дня до отъезда хотели привлечь как свидетеля по организации массовых мероприятий. Но мы-то знаем, как это бывает. У меня за мои интервью бывшее руководства попало в „черную книгу“, мне передали что могут привлечь за это к ответственности. Короче, убежали и так будет лучше для семьи».
Александр, готовился стать милиционером
Летом Александр отправил документы в Минск — хотел попасть на работу в милицию. В июле он начал проходить медкомиссию и ждал ответа из столицы. Все изменилось после выборов. Александр стал активным участником протестов. 18 декабря он по гуманитарной визе выехал в Польшу.
«У меня так сложилась, что в семье почти все мужчины работали или работают в милиции. Все изменилось накануне выборов из-за событий в стране. Я помогал собирать подписи, а после участвовал в протестном движении. И, естественно, о работе в милиции уже речи не было».
В октябре Александру пришло смс из минской милиции: «Когда приедешь оформляться на работу?». Его ждали там даже после того, как он побывал в тюрьме и был осужден по ст. 23.34 КоАП («участие в несанкционированном мероприятии»).
«Как только я узнал, что 21 декабря — последний день, чтобы покинуть страну, я стал готовиться к отъезду. Визу сделал еще в августе после ареста, на всякий случай. Вот она и пригодилась. Я ожидал, что скоро за мою активность на протестах и за мной придут, поэтому решил покинуть страну. Убежище не просил, буду работать по гуманитарной визе, польские власти разрешили. До переезда я вышел на беларусов — они помогли с переездом и трудоустройством».
