Один утонул, второй сломал ногу и обессилел, третья умерла от переохлаждения: 63 смерти зафиксировал Государственный пограничный комитет на территории Беларуси с начала гуманитарного кризиса в 2021 году. Правозащитники из Human Constanta говорят, что еще как минимум 16 мигрантов погибли на границе, не попав в официальную статистику.
Пока Европа и Беларусь перебрасываются ответственностью, становится все сложнее рассказывать о гибели людей на границе. В июле 2021 года власти Беларуси ликвидировали правозащитную организацию Human Constanta. Ее сотрудники и волонтеры старались помогать на границе живым и возвращать имена умершим.
- 20 минут в Европе — ценой жизни
- Кризис по плану: случайно ли Беларусь стала транзитным коридором
- «Поворот в другую сторону»: как Европа отмежевывается от проблемы
- Туда не пускают людей, но там находят их тела
- Путь надежды без права на возвращение
- Смерти не считают, а правду скрывают, чтобы избежать ответственности
- Снимал, как живут другие. Сейчас другие рассказывают, как погиб он
- И люди, и запросы на их поиски погибают тихо
- «Будете идти три-четыре часа, а потом — вы в Евросоюзе«
- Власти ликвидировали правозащитные организации, но не остановили смерти на границе
20 минут в Европе — ценой жизни
В начале 2025 года в лесу возле Гродно умер 24-летний мужчина из Сенегала (страна на востоке Африки). Он вместе с соратниками четыре часа шел по ледяной воде.
Группа стремилась перейти реку вброд, чтобы попасть в Польшу. И у них получилось. Мокрые и обессиленные люди побыли в Евросоюзе 20 минут. Потом их заметили польские пограничники, расспросили про страны происхождения и вытеснили на белорусскую сторону. В какой-то момент сенегалец упал на землю. Из носа у него пошла кровь. Его пытались согреть, но вскоре парень умер. Это случилось где-то в лесу, где гродненцы собирают грибы или отправляются на прогулку, чтобы подышать свежим воздухом.
Кризис по плану: случайно ли Беларусь стала транзитным коридором
История сенегальца могла бы показаться исключением, если бы не была частью системы. За этой и другими смертями стоит масштабный гуманитарный кризис, который начался в 2021 году. Согласно отчету белорусской правозащитной организации Human Constanta, именно белорусская власть создала условия для легкого перемещения людей в Беларусь. Власть позволила белорусским фирмам оформлять приглашения гражданам и гражданкам стран Ближнего Востока для получения белорусских виз и установила прямые авиаперелеты из городов Ирака в Минск. Из Минска людей везли в приграничную зону в лесу. Они оказывались в ловушке между белорусскими пограничниками и стеной с колючей проволокой. Далее людей ждали недели скитаний, насилия и беспомощности.
«Поворот в другую сторону»: как Европа отмежевывается от проблемы
По обе стороны границы мигранты сталкивались с выталкиваниями, отказом в помощи, а иногда и с открытой агрессией.
Выталкивание (push-back) — насильственное перемещение людей за линию государственной границы.
Human Constanta сообщает, что практика выталкивания мигрантов распространена на всех границах Евросоюза. Эти действия противоречат праву ЕС и международному праву, но ранее в официальных отчетах их называли более мягко: «поворот в другую сторону к линии границы», «предотвращение незаконного пересечения границы» или «разворот».
Теперь же ограничения для тех, кто ищет защиты, стали еще более жесткими. С 27 марта 2025 года Польша запретила подачу заявлений на международную защиту по всей границе с Беларусью — как на официальных пунктах пропуска, так и на «зеленой» границе.
«Зеленая граница» — это участки государственной границы, где нет официальных пунктов пропуска. Это может быть лес, поле, река или иная территория, через которую люди пытаются перейти границу неофициально, в обход контроля.
Закон оставляет узкий перечень исключений, но на практике они могут не работать.
«Это не просто юридическая деталь — это о жизни людей, которые убегают от преследования и насилия. Такие ограничения противоречат принципу non-refoulement (неизгнание), который обязывает государства не возвращать людей в месте, где им угрожает опасность», — подчеркивает правозащитник из Human Constanta.
Туда не пускают людей, но там находят их тела
Белорусская приграничная полоса является зоной, которую пограничники должны бдительно охранять. Это полоса земли до 10 км вглубь Беларуси от границы (но в Гродненском и Берестовицком районах, например, она составляет в большинстве мест всего 800 м — 1 км). Она приспособлена исключительно для строительства объектов, необходимых для охраны границы. Находится в этой полосе можно только при наличии специального пропуска.
На сайте Государственного пограничного комитета регулярно появляются новости о смерти или страдании мигрантов на границе. В этих действиях белорусская сторона обвиняет пограничников Польши, Литвы и Латвии, но никогда не сообщает, каким образом мигранты оказались в приграничной полосе, на территории за которую отвечают белорусские пограничники. Ведь из соседних стран Евросоюза выталкивают только тех людей, которые пришли с территории Беларуси.
Путь надежды без права на возвращение
В 2021 году Ахмад аль-Хасан поверил в легкий путь в Европу через Беларусь. Одной октябрьской ночью он вместе с соратниками, которые тоже поверили, оказался в белорусском лесу. У реки Буг их встретили четверо белорусских военных с автоматами и собаками. Военные приказали мигрантам надуть надувные лодки. Когда все было сделано, друг аль-Хасана испугался глубокой воды и захотел вернуться. Военный закричал: «Иди в Польшу» и оттолкнул лодку от берега.
Смерти не считают, а правду скрывают, чтобы избежать ответственности
Количество погибших на границе Human Constanta подсчитала на основании мониторинга сообщений в телеграм-каналах Пограничного и Следственного комитета, где сухо пишут про найденное тело очередного человека неславянской внешности. Единого списка или сервиса, где родственники могли бы проверить, найден их близкий, у белорусских властей нет.
В дополнение к этим 63 лицам Human Constanta зафиксировала еще 16 смертей по показаниям свидетелей: других мигрантов и мигранток или активистов и активисток, которые работали в прилегающих к границе регионах со стороны стран Евросоюза. Они общались с теми, кто смог выжить, но видел смерти своих соратников на белорусской стороне границы. Это означает, что истинное число погибших выше, чем сообщают белорусские власти. Некоторые мигранты могли погибнуть в реках, болотах, или труднодоступных местах и их тела не найдены.
Снимал, как живут другие. Сейчас другие рассказывают, как погиб он
В мае 2022 года в белорусском лесу возле польской границы умер Абдул Маджид Халед. Он был из Йемена (страна в юго-западной части Аравийской полуострова). С конца 2018 по конец 2019 сменил пять стран: Афганистан, Дубай, Китай, Турция, Египет.
В соответствии с одними источниками Абдул умер от голода и холода. Согласно другим, он утонул и его тело нашли через 20 дней после смерти.
На фото Халед Абдул Маджид в белорусском лесу. Ему было 26 лет. Источник фото: Facebook
И люди, и запросы на их поиски погибают тихо
Human Constanta с апреля 2022 до октября 2024 года получила информацию о 119 пропавших мигрантов из стран, чьи названия белорусы привыкли слышать в новостях о войне: Сирия, Афганистан, Ирак, Судан, Индия и другие. Сообщения поступали от друзей и родственников пропавших, а также от иностранных организаций. Human Constanta сразу направляла такие сообщения в Государственный пограничный комитет. Это единственное учреждение которое, согласно законодательству, может устраивать поиски и спасать людей в приграничной полосе. Однако комитет часто не отвечал на запросы или не сообщал о результатах поисковых мероприятий и судьбе пропавших.
«Будете идти три-четыре часа, а потом — вы в Евросоюзе»
В ноябре 2021 года Раджа Хасан умерла в Гродно на асфальте. В последнем аудиосообщении домой она спросила: «Как дела, мама?» И добавила: «У нас все хорошо. Молитесь за нас».
Ей было 44 года, у нее был муж и четыре сына. Раджа зарабатывала на жизнь вышивкой — два доллара в день. Если работать ежедневно без выходных, то получается 60 долларов в месяц, но чтобы закрыть базовые потребности сирийской семьи требовалось в два раза больше.
Стоимость жизни сирийской семьи в 2021 году. Данные независимой сирийской неправительственной организации ETANA Syria, которая занимается исследованиями, мониторингом и документированием политических, военных, экономических и гуманитарных процессов в Сирии.
Женщина узнала, что молодой палестинец сумел добраться до Беларуси, а потом до Нидерландов и тоже решила попробовать. Контрабандисты обещали легкое путешествие:
«Это совсем не проблема. Вы садитесь в самолет до Минска. Мы отвезем вас до границы с Польшей, вы будете идти три-четыре часа, а потом — вы в Евросоюзе».
В лесу она с тремя другими мигрантами промокла и замерзла. Хасан начала идти медленнее. Она едва могла дышать и приостанавливалась каждые 10 минут. Группу заметили польские пограничники. Они отвезли людей обратно и вытолкнули на белорусскую сторону. Хасан становилось все хуже, у нее побежала пена изо рта. Женщина из ее группы просила помощи у белорусских пограничников. Те сначала посмеялись, но вскоре отвезли беженцев в Гродно, но не в госпиталь. Им сказали, что они должны заплатить 600 евро за такси до Минска. Хасан перестала дышать.
Ее вытащили из машины, положили на асфальт. И только в этот момент вызвали медиков, которые констатировали смерть.
Власти ликвидировали правозащитные организации, но не остановили смерти на границе
Пока Европа и Беларусь перебрасываются ответственностью, люди становятся теннисными мячиками. Выживут те, чье судьбы не разбились о сеть границы. Human Constanta стремилась помочь живым и возвращать имена умершим. За эту деятельность в июле 2021 года власти Беларуси ее ликвидировали.
«Официальной причины не озвучили, но это было частью масштабной кампании против независимых правозащитных и просветительских организаций», — говорит один из сотрудников Human Constanta.
После этого организации стало сложнее получать информацию о смертях на территории Беларуси. Ведь исчезла возможность лично встречаться с представителями властей, который имеют необходимые сведения. К тому же часть сотрудников и волонтеров была вынуждена уехать за границу.
«Сейчас много зависит не только от готовности других делиться информацией, но и от уровня доверия к нам, — продолжает он. — Для родственников погибших доверие — это не пустое слово: речь идет о том, кому они готовы открыть свою беду, кому могут передать личные детали о человеке, которого они ищут. И без этого доверия невозможно собирать полную и правдивую картину того, что происходит на границе».
