«Неловко, когда нас называют героями». Репортер Hrodna.life о том, откуда она берет силы

Меня зовут Елена Ковальчук, я работаю в Hrodna.life редактором ленты новостей и журналистом. За последние два месяца я написала около 60 текстов про Гродно после выборов, из них треть — про мирные акции протеста.

Я дописывала очередной текст про избиения ОМОНом, шла работать на мирную акцию и думала: если меня задержат, зайдут в мой телефон и прочитают тексты, то я прочувствую на своем теле всё, о чем писала. Я шла в душ после акции и в шуме воды слышала автомобили, которые сигналили в знак солидарности. Я ложилась спать, а в ушах стоял крик людей, которых при мне ОМОН кидал на землю.

Половина редакции настойчиво отправляет меня в отпуск, половина — к психотерапевту. Я же надеюсь, что молодость простит мне два месяца работы без выходных.

«Коллеги» с камерами

Третью неделю на мирных акциях я слушаю от силовиков фразы вроде «Снимайте, пока не задержали!». Сотрудники, которые снимают протестующих на камеру, называли нас, репортеров, своими коллегами. Они так же упорно говорят нам писать «правду», как упорно их коллеги из пресс-службы отказываются от комментариев.

Когда я услышала, как ОМОНовец обращается к репортерам, то первой мыслью было: «Они разговаривают!». Моя психика отказывалась принимать, что те, кто с такой жестокостью 9−12 августа бил протестующих, — не биороботы, а люди, которые разговаривают и шутят (правда, не очень удачно).

Участковый и мои миражи

На последней акции пресс-служба УВД предупредила меня, что в следующий раз я буду приравнена к участнику несанкционированного массового мероприятия. Это значит, меня могут схватить, душить, тащить по асфальту, бросить лицом вниз в автозак. Всё перечисленное силовики делали с протестующими во время последних акций.

Участковому милиционеру с моей Родины поручили опросить меня в связи с якобы моим участием в несанкционированных массовых мероприятиях. 28 сентября он через Viber обещал объявить меня в розыск, если я не сообщу ему свой адрес в Гродно. Он приезжал к моим близким, заехал к 80-летней двоюродной бабушке, оказывая таким образом на меня моральное давление.

Когда я передвигаюсь по городу, я невольно отмечаю: «здесь людей задерживали», «и здесь». Таких мест в моем Гродно становится всё больше. В микроавтобусах и транспорте хлебокомбината мне чудится ОМОН и автозаки, и я не знаю, когда это закончится.

Уже дважды я не успела взять интервью у героя, потому что его задерживают прежде, чем мы встретимся.

Снимать или уходить?

Я как в раскадровке помню дни с 9 по 12 августа, когда избивали протестующих. Рядом со мной кидали на землю людей и орали на них матом. Я выходила из замесов на ватных ногах, курила и снова возвращалась в толпу. Когда на акцию приезжает ОМОН, я всегда стою перед выбором: снимать или уходить? Но если не документировать, то есть ли смысл в моей работе?

За время протестов минимум восемь моих коллег в Гродно задержали, осудили или избили. Некоторых — в моем присутствии. Нам кричали: «Это вы всё координируете!», пока задерживали Руслана Кулевича в магазине автозапчастей. Интонацию его криков жене «Таня, Таня!» я помню до сих пор.

Несмотря на ужас вокруг, коллеги (не только из нашей редакции, но и шире все журналисты) придают сил продолжать. Хочется поблагодарить их, потому что без команды ничего бы не было.

На что нужны силы и как я их восполняю

Кажется, в этой моей колонке про работу журналиста почти нет ничего как раз о работе во время протестов. Всё потому, что на текст и фото уходит значительно меньше сил и энергии, чем на задачи вроде: 1) вернуться в редакцию небитой, 2) вернуться.

Когда я устаю, я пересматриваю видео с избиениями мирных людей ОМОНом. Силы появляются вновь.

Мне всегда очень неловко, когда журналистов называют героями. Мы делаем то, что делали всегда: фиксируем события и пытаемся их объяснить. Просто теперь происходящим интересуется гораздо больше людей, чем обычно. Потому что теперь, как никогда раньше, происходящее касается каждого.

Читайте также:

• Чаго мы не можам. Галоўны рэдактар пра тое, што зрабіць, каб незалежныя медыі не замаўчалі
• «Забастовка» на Hrodna.life. Как протестуют журналисты и как поддержать независимое медиа
• «Я быў пазначаным». Руслан Кулевіч распавёў ўсё пра затрыманне, суд і цкаванне пасля «сутак»