Уроженец Гродненщины Павел Юшкевич почти 20 лет прожил в Польше. 5 января его юрист получил от властей решение о депортации Павла. 4 февраля Юшкевич должен покинуть Польшу. Решение базируется на заключении Агентства безопасности Польши 10-летней давности, которое всё это время Павел пытался отменить. Сейчас он пьет таблетки от развившейся бессонницы, собирается получить международную защиту, которая может помешать ему работать, и надеется на справедливость.
«Я адчуваю сябе вельмі дрэнна. Каб не таблеткі ад псіхіятра, магчыма, было б яшчэ складаней. Як можа адчуваць сябе чалавек, які пражыў 20 гадоў у краіне, сваё жыццё ўклаў, а яму раптам кажуць, што ён павінен адпусціць гэтае жыццё і выехаць? Гэта як бы выкінулі з дому, зрабілі з чалавека бяздомнага. Адчуваю вялікую несправядлівасць і крыўду — абыякавасць да праблем чалавека. Адчуваю сябе, нібыта адміністрацыйная сістэма як каток раз’язджае маё жыццё. Маляўніча сказана, але за гэтым ідуць вялікія перажыванні ў душы і слёзы. Сёння я ўжо выплакаўся — было некалькі размоваў», — рассказал Павел.
Историю Павла Юшкевича рассказало медиа nowosci.com.pl, откуда о его ситуации узнали и белорусы. Его назвали «белорусским диссидентом», а события его жизни сравнили с книгами Кафки. Уроженца Гродно и выпускника Университета Николая Коперника могут депортировать из Польши — его лишили вида на жительство. Причиной стало секретное заключение ABW (Агентства внутренней безопасности — польской спецслужбы, аналога белорусского КГБ) 10-летней давности, которое гродненец безрезультатно пытался оспорить. Павел владеет в Польше бизнесом и преподает в университете.
Медиа отправило электронное письмо в воеводское управление в Быдгоще по поводу Павла Юшкевича, но ответа так и не получило. В офисе пресс-секретаря также никто не отвечал на звонки.
5 января решение властей получил юрист, который занимается делом Павла последние 8−9 лет. Сам Юшкевич узнал об этом 8-го. После получения решения Павел начал плохо спать — ему пришлось идти за таблетками к врачу.
Солидарность от белорусов и поляков
Публикация в польских медиа вышла, когда Павел рассказал о решении приятелю, который работал в nowosci.com.pl. Тот решил об этом рассказать.Теперь многие его знакомые пытаются помочь Павлу. Он надеется, что справедливость победит — а решение ABW — огромная ошибка, которую «ніводны чыноўнік не меў адвагі прызнаць і выправіць». «Няма адважнага чалавека, які паглядзеў бы, што за дакументамі стаіць чалавек, лёс людскі і людскія эмоцыі», — говорит Павел.
Он получил поддержку от организаций — от локальных до Офиса Светланы Тихановской, от своих работодателей. Три дня ему звонят люди, которые сообщают, что передали данные о его ситуации организациями, польским политикам, польским парламентаристам. Ему пытаются помочь и белорусские, и польские организации, и организации по правам человека. В Торуни и Быдгоще собираются провести акции солидарности с Павлом.
Воспринял как формальность
Когда Павел подал документы на польское гражданство в 2012 году, его дважды вызывали в ABW на интервью. Он воспринял это как формальность. «[Думаў, што] пасля 10 год у Польшчы дзякуючы сваёй дзейнасці і актыўнай жыццёвай пазіцыі я нейкім чынам заслужыў, каб мяне прызналі грамадзянінам Польшчы. Для мяне [іх рашэнне] быў вялікі шок. Тады я перадумаў усе думкі: што можа быць гэтай прычынай?».
Павел отмел мысли о том, что кто-то мог написать на него жалобу или клевету. У него были широкие контакты в социальной и волонтерской деятельности — возможно, кто-то из них был «неблагонадежным». Он замечал негатив от сотрудника ABW и давление — он отметил это в разговоре, что удивило сотрудника. У Павла есть еще одно предположение, почему ABW могли принять такое решение — но он не может его озвучить публично в СМИ. Он воспринимает данную ему характеристику как месть.
«Першы раз мяне назвалі пагрозай у 2013 годзе. З 2013 года чалавек з такім ярлыком жыве ў Польшчы. Якім чынам польская дзяржава абараніла сваіх грамадзян перад такім небяспечным элементам, як Юшкевіч, які 11 год мог працаваць, адкрываць бізнес і выкладаць ва ўніверсітэце? Мне здаецца, гэта нейкія домыслы, паклёп, у якім проста цяпер хтосьці не можа прызнацца», — считает мужчина.
СМИ нашли аккаунт «ВКонтакте» с фотографиями Павла, другим именем и постами в поддержку России. Сам он узнал о нем только от журналистов.
Павел вспомнил кейс недавно задержанной за шпионаж в пользу Беларуси Дарьи Остапенко. «Калі чалавек рэальна пагражае небяспецы — гэтыя службы працуюць вельмі хутка і не чакаюць 11 год, каб некага дэпартаваць», — отмечает Павел.
Решение ABW за 10 лет Павел пытался обжаловать во всех судебных инстанциях. Он всегда говорил, что готов ответить на все вопросы и подозрения. Он был готов пройти полиграф. Все такие письма оставались без ответа. Никто из ABW не пытался выйти на контакт с Павлом.
По такой же причине белоруса уже депортировали из Польши в 2016 году. В 2023 году Европейский суд по правам человека принял решение, что польская сторона не дала ему возможности защитить себя. А в мнении ABW не было ни единого факта, как белорус мог угрожать безопасности страны. Он получит несколько тысяч евро компенсации. На это решение собираются ссылаться и Павел с юристом.
Международная защита спасет от депортации, но лишит работы
До 4 февраля Павел должен выехать из страны. В решении не написано, что это должна быть Беларусь. На родине Павел не был четыре года, но ему угрожает опасность — Павел поддерживал в Facebook политзаключенных и выходил на митинги с диаспорой. Помогал эмигрантам из Беларуси, которым собирали финансовую или вещевую помощь. Он подозревает, что ему могут «прыпаяць» «экстремизм» или «призывы к санкциям». Павел признается, что есть дилемма — убирать посты в Facebook, опасаясь возвращения в Беларусь, или бороться до конца. Но удаление постов не сходится с его убеждениями.
Спустя 30 дней пограничная служба может начать процедуру депортации. Павел будет подавать жалобу на решение в суд и одновременно с этим просить о приостановке депортации до решения суда. Еще одним решение может быть получение международной защиты. Но учитывая, что он не был на родине четыре года, стать беженцем из Беларуси Павлу будет сложно, хотя ему и грозит там опасность. Павел надеется если не на статус «беженца», то на статус «дополнительной защиты».
После подачи на международную защиту у Павла заберут паспорт и он не сможет работать. Павел преподает педагогику в торуньском университете. Также у него есть бизнес — симуляторы виртуальной реальности для детей, которые размещены в торговом центре. Еще он торгует промышленными материалами. «Не ведаю, як мае студэнты, і я без іх таксама», — отмечает Павел.
«Я планую выкарыстаць усе сродкі, каб застацца, бо тут мой дом, тут мая радзіма гістарычная, сюды я прыязджаў з перакананнем, што я — паляк, я быў стыпендыстам, і я лічу, што тут маё месца».
Как ABW сдерживал от покупки квартиры и создания семьи
В 2023 году Павел купил квартиру в Торуни и еще не успел ее обставить. Детьми он не успел обзавестись — от создания семьи его сдерживало непонимание, что его ждет завтра. «Я толькі ў мінулым годзе купіў кватэру. Я да 35 год жыў у інтэрнаце [універсітэцкім — Hrodna.life], і з мяне ўсе смяяліся, „з'язджай, купляй кватэру“. А я кажу, што не ведаю, ці буду заўтра тут жыць». Что будет с квартирой после возможной депортации, Павел не знает.
Павел считает, что фактически потратил молодость с 26 до 38 лет на борьбу с системой — которая схожа с белорусской, хоть тут и есть больше возможностей бороться. Каждое очередное решения суда вызывало у него слезы и бессонные ночи. Павел сомневается, что у него есть силы бороться еще несколько лет. Он подумывает о том, чтобы уехать и начать всё с нуля.
«Я магу выбачыць тую крыўду, якую мне зрабілі. Але не ведаю, ці змагу прабачыць слёзы маіх блізкіх і бацькоў, якія… ну проста плачуць і не ведаюць, як мне дапамагчы.
Я веру, што ёсць у гэтым глыбокі сэнс. І што кожнаму чалавеку даецца крыж у жыцці, як ён можа несці. Відаць, гэты крыж мусіць быць такі цяжкі і што відаць, я павінен яго вытрымаць. І не павінен пад ім зламацца. Я веру, што гэтая справа патрэбная, каб такіх сітуацый у будучыні не было больш — каб людзей невінаваных сістэма крыўдзіла", — со слезами говорит Павел.
Дело до сих пор засекречено
Павел Юшкевич родился в Василишках Гродненской области, в польской семье, связанной с Чеславом Неманом. Он приехал в Польшу сразу после школы, в возрасте 17 лет. Сначала он жил с семьей в Пиле, но позже переехал в Торунь. В Университете Николая Коперника он окончил сначала педагогический факультет, затем факультет международных отношений. Затем, уже в качестве двойного магистра, получил степень бакалавра по русской филологии и приступил к написанию докторской диссертации.
В 2011 году он стал лучшим иностранным студентом в Польше, а в другой раз — лучшим студентом Куявско-Поморского воеводства. Он был занесен в Золотую книгу студентов Университета Николая Коперника, а также являлся стипендиатом министра образования. Также Павел помогал преследуемым белорусам.
В 2008 году он получил вид на жительство в Польше и запросил польское гражданство. По месту прописки в Пиле запросили мнение различных служб, в том числе Агентства внутренней безопасности. Службы посчитали, что торуньский студент представляет угрозу национальной безопасности. Юшкевич не узнал подробностей, поскольку заключение ABW является секретным.
В 2013 году Павлу грозила высылка из страны, но в итоге дело закончилось тем, что Управление по делам иностранцев отменило решение и направило его на повторное рассмотрение, где его прекратили.
После споров в судах Павел так и не узнал мнение ABW от 2013 года. Его бумаги отправились из Великопольши в Куявско-Поморское воеводское управление. Туда они попали вместе с заключением АБВ, на основании которого польские власти недавно лишили Павла Юшкевича права на проживание. Апелляция была отклонена. Хотя решение может быть оспорено, фактически у Павла есть месяц, чтобы покинуть Польшу.
«Если бы белорусский диссидент был действительно опасен, он, вероятно, уже давно уехал бы из Польши», — предполагает СМИ. За него заступилась демократическая лидерка белорусов Светлана Тихановская и председатель городского совета Торуни Марцин Чижневский.
Читайте также: Белорус 8 лет доказывал, что имеет право на ВНЖ в Германии. Доказал, но все равно получить не смог — и вдруг все решилось
