Белорусский поэт и переводчик, заместитель председателя белорусского ПЭН-центра Андрей Хаданович презентовал свою новую книгу поэзии «Школа травы» на курсах «Мова Нанова» в Гродно. Также он читал свои последние переводы Артюра Рембо, вспоминал расстрелянных в октябре 1937 белорусских поэтов, шутил, размышлял и пел под гитару песни на стихи известных зарубежных поэтов в переводе на белорусский.
Это 10-я «взрослая» книжка автора, среди которых «Лісты з-пад коўдры» (2004), «Землякі, альбо Беларускія лімэрыкі» (2005), «Несыметрычныя сны» (2010) и другие. Книгу детских стихов «Нататкі таткі», которая была Книгой года — 2015, он считает отдельно, и говорит, что она одна для него, как несколько.
Несмотря на провокационное название, автор признается, что книга «Школа травы» — серьезней чем предыдущие.
«„Школа травы“ — это не сборник рецептов, не инструкция, как скручивать бумагу и класть что-то внутрь. Некоторые тексты писались в Пружанах, где у меня „зброя беларускага асілка — газонакасілка“: я этим [покосом] действительно занимался. Мне очень нравится запах свежескошенной травы, он действует сильнее, чем любой алкоголь. В этой книжке я закладываю метафорическое содержание: траву косят, траву топчут, она прорастает — новая, молодая, сильная. Это мягкость, за которой стоит сила, гибкость, за которой есть результат, она прорастает через асфальт, зарастает, заполняет собой все, если не ухаживать, не косить».
Самая продуманная книга
«Бывают сборники поэзии, а бывают книги поэзии. Сборник включает в себя все, написанное за несколько последних лет. Книга поэзии — то, что имеет свою композицию, концепцию, как любили делать французские поэты-декаденты и Максим Богданович: каждый текст на своем месте и книжка читается как роман со своим сюжетом и композицией».
В этом смысле автор считает «Школу травы» самой продуманной. В ней пять разделов, которые начинают пять важных для Андрея переводов: это как бы точки, от которых начинает развиваться мысль. Эта книга больше медитативная, преимущественно здесь короткие тексты, традиционно организованные. «Книга очень диалогическая с творцами-предшественниками, хотя обычно я только намекаю, а умные догадываются сами».
«Достается всем»
Но автор не был бы собой, если бы не оставил места провокационным стихотворениям. «В „328“ я иронически переосмысливает уголовную статью, несоответствующую нормам гуманизма и адекватности наказаний. Хотя ущерб и гибель от вредных алкогольных напитков больше. Но пьяной толпой легко манипулировать, а вот группой обкуренных людей — невозможно», — рассказывает Андрей Хаданович.
«Ирония в этой книжке стала более адресной, к привычной мне самоиронии добавилась сатира. Достается и правым консерваторам, достается, в принципе, всем, в том числе и самому автору».
Всемирный потоп как стирка в машине
Самая романтичная часть книги — первая: все начинается с любви. «Лирического героя можно было бы назвать сексистом, но у него есть смягчающий мотив: ему от трех до шести годиков, — говорит поэт. — В разделе сатиры есть стихотворение о конце мира: кто-то Б. (кто-то увидит Господа Бога, кто-то — Богушевича, создателя нашей литературы) очень не любит город и решает все грязное засунуть в стиральную машину. 40-дневный всемирный потоп переосмысливается как сорокаминутная стирка в режиме средней интенсивности».
На презентации «Школы травы» были и давние любители поэзии Андрея Хадановича, и те, кто раньше о нем не слышал. «Он очень хорошо чувствует время, настоящее», — говорит один из посетителей, Алексей. Андрей Хаданович не только поэт и переводчик, он преподаватель, общественный деятель, организатор многих литературных событий. Далеко не все поэты могут читать даже собственные стихи так, чтобы их было интересно слушать. Хаданович — может, на выступлениях часто чередует чтение, размышления и песни. Гродненская аудитория реагировала на него эмоционально, люди были вовлечены в процесс.
«К фирменным стихам, которые ежегодно пишутся на Рождество, у меня внезапно написалось стихотворение о Пасхе, когда Христос, как в Гродно, приземляется в белорусских городах. В некоторых белорусских городах уже успели обидеться — почему не у них». Гродненцы слушали задумчиво.
Хрыстос прызямліўся ў Берасьці,
на самай мяжы эРБэ.
Расьце трава — і табе расьці,
і цуды рабіць — табе.
Хрыстос прызямліўся ў Горадні,
ня кажучы аб Гародні,
і ўсе жывыя — зь яго радні,
а мёртвы — яшчэ несьмяротней.
Хрыстос прызямліўся ў Смургоні,
Нясьвіжы й Старых Дарогах,
і бэз — прадвесьнік ягоны,
і глог — у яго прароках.
Хрыстос прызямліўся ў Зэльве,
у Слоніме і Залесьсі -
і ксёндз запільвае сэлфі,
і бацюшка ў кадр залезе.
Хрыстос прызямліўся ў Гомелі,
у Ракаве ды Івянцы —
і ўсё, што людзі багомілі,
зьлятае, як дзьмухаўцы.
І, верачы праўдзе й байкам,
нібы пілот з карабля,
глядзіш, як сьвяточным яйкам
па небе плыве зямля.
Есть в книге и перевод достаточно болезненного, но известного многим текста. «Это не совсем поэзия даже, микро-проповедь, написанная по итогам гитлеризма и холокоста священником Мартином Нимёллером». С него начинается сатирический, общественный раздел книги.
Калі нацысты прыйшлі па камуністаў,
я маўчаў -
я не быў камуністам.
Калі яны забіралі сацыял-дэмакратаў,
я маўчаў -
я не быў сацыял-дэмакратам.
Калі яны прыйшлі па сябраў прафсаюза,
я маўчаў -
я не быў прафсаюзнікам.
Калі яны прыйшлі па габрэяў,
я не пратэставаў -
я не быў габрэем.
А калі прыйшлі па мяне,
не было ўжо нікога, хто мог бы пратэставаць.
С четверга новую книгу можно будет найти в гродненских магазинах «Раніца», «Кругагляд», «Праметэй», «Веды».
